Наткнулся сегодня когда искал карту Гродненского района на замечательную книжку о которой раньше только слышал краеа уха. Книга из тех которые даже Водопьянову я думаю не покажутся "нудной парашей" (как он крестит второсортный продукт книжной продуцкии обычно
).
К томуже оказалось в книге затрагиваются события в районе изучению истории которого я отдал... ну вобщем занимаюсь им с 8-го класса - с 1984-го года - практически всю свою сознательную жизнь.
Что меня интересует:
- есть ли на форуме люди занимающиеся изучением событий в этом районе,
- и может ли кто подсказать как связаться с автором книги если он жив ещё,
- интересно что это за "лейтенант - бывший сержант Петров с соседней заставы" (как я понимаю соседней с 3-й заставой л-та Виктора Усова и политрука Шарипова - т.е. со 2-й или 4-й заставы?! Если со второй - это мне крайне интересно потому что оставшиеся пограничники со 1-3-й застав присоединились к 213-му стр. полку боевую летопись которого я собираю уже не первый десяток лет и готовлю сейчас книгу и сценарий фильму совместно с сыном комиссара этого полка кинодраматургом Валентином Черных.
Интересно, вымышленный ли герой этот сержант-лейтенант Петров или реальный? Ибо л-т Усов с его семьёй и политрук Шарипов - реальные личности. Интересна также судьба политрука Шарипова - мне доцент Пивоварчик говорил что гдето у когото мелькала информация что он не погиб на заставе, а чуть ли не присоединился к 213-му полку и отходил вместе с ним.
Вобщем вот фрагмент книги который меня заинтриговал:
Павел Ильич Федоров
В августовских лесах
http://www.coolbook.org/bok/ras.php?7@11@83@
Генерал встал и, пожимая майорам руки… сказал: «Дело у нас впереди трудное».
Капитан Рогов! - крикнул Рубцов в телефонную трубку. - Прикажите, чтобы нам сюда
принесли чаю, да покрепче! - И, положив трубку, спросил: - Вы знаете,
друзья, зачем я вас вызвал?
- Да, примерно, Зиновий Владимирович, - ответил Викторов.
- Вот и отлично, если знаете. Подсаживайтесь ближе, сейчас начнем
колдовать. - Рубцов придвинул к ним карту одного из районов Гродненской
области со смежным участком Литовской республики. Вглядываясь в знакомые
топографические зеленые штрихи лесов и голубые извилины рек, продолжал: -
Такие люди, как вы, сейчас для нас клад. Ты, Сергей Иванович, служил на
этой границе, работал здесь, а потом стал партизаном. Скоро тебе придется
восстанавливать район после трехлетней оккупации. Это дело нелегкое. Но ты
в этом районе как у себя дома. И Кудеяров тоже. Мы с этим юношей такие там
дела делали! Воевали, невест крали, свадьбы устраивали и тому подобное...
Ты, милок, не делай удивленное лицо, - генерал взглянул на Кудеярова. -
Поедешь жену разыскивать. Здесь не нашел, так в тылу у немцев поищешь.
Там, наверное, уже потомство твое растет, может, родились двойняшки!.. Так
что я сказал? Самое главное...
- Вы сказали, что мы клад, - напомнил Кудеяров.
- Без тебя знаю, не повторяй! Вот куда мне положить этот клад? -
свирепо наморщив брови, не отрываясь от карты, проговорил Рубцов. Мысль
его работала напряженно и четко. Очертив на карте красный кружок, поставив
в середине точку, Зиновий Владимирович добавил: - Вы ляжете на парашютах
примерно в этом месте. Видите точку? А мы, как известно, находимся вот
здесь. Рыбница. Это по прямой шестьдесят километров. Такое расстояние мы
со своими стволами на моторах пройдем быстро, ну, в два-три дня. Правда, у
нас много тяжелых машин, а здесь неважные дороги. Выйдем юго-западнее
района Дружниковки - к Неману, вы понимаете, к Неману! - Рубцов поднял
вверх толстый цветной карандаш и погрозил в пространство. - Вот как раз на
это место, где в знаменитую реку впадает Августовский канал. Вы спросите:
чем знаменит Неман? Да хотя бы тем, что там Наполеон топил своих уланов. К
устью мы подойдем в срок. Гарантирую. Против моих самоходок и
тридцатьчетверок враг жидковат, мы его стопчем быстро. Это для меня
совершенно ясно. Но там этот проклятый Августовский канал, на котором мне
приходится воевать уже четвертый раз. Он у меня в печенках сидит еще с той
войны! Я тогда через него солдатом плавал, потом в гражданскую -
кавалеристом, младшим командиром, в начале этой войны - подполковником, а
теперь генералом там искупаться хочется, да только самому, а чтобы не
противник выкупал... Там моя Мария Семеновна осталась! - Зиновий
Владимирович замолчал, хотел отойти от стола вдохнуть свежего воздуха у
окошка, но остался на месте и вдруг неестественно громко заговорил: - Мне,
понимаете, сын мой Борька, летчик, и тоже, между прочим, майор... пишет и
все время спрашивает, где мать? А я ему вру, выдумываю всякие глупые
истории. То она в Ташкенте, то в Самарканде, то эвакуировалась в колхоз,
переменила климат. Не могу правду написать... Понятно, они большие друзья
были... Да... А на днях он мне прислал письмо и корит, что я такой и
рассякой эгоист - старуху бросил и не могу ему сообщить, где она
находится... Вот они какие, майоры-то!..
И Костя и Викторов хорошо понимали, чем вызвана неожиданная
откровенность этого человека.
- Да надо бы уже написать правду, Зиновий Владимирович, -
сочувственно посматривая на генерала, сказал Викторов.
- Как отвоюю это место, тогда напишу, - решительно заявил Рубцов. -
Так вот, друзья мои, продолжим наше дело. До этого, как видите,
змеевидного канала мы пройдем форсированным маршем, придется подраться на
пути, не без этого. Но там, в устье, настоящее змеиное гнездо. Надо их основательно вышибать…
Украина и почти вся Белоруссия уже освобождены. Враг мечется, как зверь, а когда зверь начал метаться, тут его и добивай. Перспектива сейчас у этих зверей мрачная. Мы подходим к нашей границе и напомним им июнь тысяча девятьсот
сорок первого года! Напомним так, чтобы те, кто сумеет уйти отсюда, всю жизнь не забывали об этом и передавали потомству, что советские люди умеют постоять за свою землю. Я думаю, друзья мои, что вы представляете себе, какая перед вами стоит задача?
- Все ясно, Зиновий Владимирович, - подтвердил Викторов. - Задание
будет выполнено.
- Завидую вам! Раньше меня придете на наши пограничные рубежи. Сам рвусь, рвусь!…
Зиновий Владимирович встал, снял очки, положил их на карту и прошел
до противоположного окна. Остановился, посмотрел на лесные сумерки,
погрозил пальцем маячившему перед окном часовому. Тот улыбнулся и,
поправив каску, скрылся за стеной. Генерал повернулся к столу. На
некрасивом, но вдохновенном лице его тенью лежала мечтательная улыбка.
- Костя! Помнить, на заставе осталась дочка политрука Шарипова?.. Ты
тоже, Сергей Иванович, должен ее знать.
- Конечно, знаю. Я же тогда провожал вас вместе с ее матерью. Как это
случилось, толком не узнал. Клавдия Федоровна ничего не успела
рассказать...
- А я вот знаю! Шура, жена Усова, в момент обстрела решила узлы
какие-то связать, осталась с ней и девочка, ну, ее там и ранило. Так и
осталась. Вот Костя видел ее после. Жила в польской семье. Вы там
обязательно поинтересуйтесь судьбой этой девочки.
Поставив пустой стакан на стол и порывшись в
кармане, Зиновий Владимирович достал маленькую записную книжечку и, листая
ее, сказал:
- Возьми у меня адрес Клавдии Федоровны Шариповой. Как только узнаешь
там все о девочке, при первой же возможности сообщи матери…
Поздоровавшись с Олей, Кудеяров
представил лейтенанта.
- Новый начальник пограничной заставы лейтенант Павлов. Ты, Оля,
помнишь сержанта Павлова?
- Немножко помню, - ответила Оля. - Он служил на соседней заставе.
- Должна помнить! - Павлов шагнул вперед, протянул руку ей, потом
подошедшему Осипу Петровичу.
). 
- участник сейчас на форуме